"Просто мы на крыльях носим то, что носят на руках."
все в кучу— Мы, кажется, нанимали комнату в доходном доме, а не кровать в ночлежке?
— Какие доходы — такой и дом.
Фамилия Белоцерковский никак не поддавалась хозяину доходного дома monsieur Durand, посему он эту фамилию недоперевел на французский и получил Leblanc (по-русски звучит не очень, да). Белоцерковские решили ответить взаимностью. Первый вариант — Du Rhin, Рейнский — не вполне подходил фонетически и ни во что интересное не переделывался. Второй вариант — Durant, длящийся — тоже ни к чему бы не привел, если бы не вмешательство Савинкова, предложившего перевод «Долгов».
— На площади самоубийство, нужна помощь!
Как позже выяснилось, помощь и правда была нужна: самоубийство было неудачным.
Вчера в Париже были русские, а завтра будут новые русские.
Про то же, ещё доигровое: В общежитии смена белья — филфак меняется с истфаком.
Все смешалось в Петрограде. Монархист взорвал завод. Эсеры подписали пропуска на выезд Романовым.
Обыск в церкви происходил четыре раза. Два из них — с переворачиванием матрасов, залезанием под кровать, сниманием с тумбочки, моделирующей престол, тряпочки, моделирующей антиминс…
…Когда после игры я снимал ту-то тряпочку с той-то тумбочки, на меня выпали четыре скляночки с порохом. Вот хотя бы в отчете мне поверьте, что я решительно ничего не знал о том, откуда они там взялись!
(И расскажите кто-нибудь уже!)
В процессе одного из обысков.
ЧК: Где порох?
Мы: Какой порох?
ЧК: Где порох?
Серафима (Мышь): Ну, на заводе, наверное, его там производят!
ЧК: Где порох?
Голос из коридора: Завод взорвали!
Я: Видать, и правда порох был на заводе!
Еще про завод: Как вы яхту назовете, так вам и надо! (Завод назвали именем Озолиньша, погибшего от взрыва в первый день игры).
Еще про Озолиньша: Патологоанатом умер, но все равно поехал на работу.
Петроград. В церкви сидит семейство Романовых-Палей, собравшихся на выезд (как раз с теми самыми пропусками, где одна подпись эсерская, а другая поддельная). Меня обуревает паранойя, и я иду к мастеру выяснять, все ли ок с такими прекрасными документами; мастер идёт к ЧК; ЧК тем временем расстреливает Савинкова. Стою я с пропусками в кармане и с сестрой в обнимку и смотрю на это...
Ах да, сам я умер в Париже и выжил в Петрограде. (Так умирать в "Салюте" более одного раза за игру традицией не стало.)
В Париже — преимущественно из-за того, что мы с кюре не сошлись в одном месте из блаженного Августина.
В Петрограде — из-за того, что согласился сотрудничать с ЧК. Очень много думал после этого. Все ещё думаю.
[Вообще, заметим в скобках, выслушав вечером первого игрового дня историю падре об убивании меня за рамками игры, я подумал "Какая классная история, подумаю после игры, ок ли мне с ней дальше, или у меня тут будет что-то свое". Было малость неожиданно, что в следующий игровой день она пошла как уже совершившаяся...]
Отслужено:
Вечерня — один раз, причём в пятницу, а не в субботу, как планировалось изначально, из-за чего ее пришлось сколько-то редактировать на ходу.
Панихида (на самом деле, лития) — 5 раз или около того, причём всегда как минимум по двоим сразу, а то и больше (и один раз — прослушана из позиции лёжа).
Вопрос: почему я не написал ее заранее во множественном числе?
И ещё был вопрос, не выучу ли я ее за игру наизусть, но нет, не выучил, но под конец читал бы уже и вовсе не запинаясь, если бы не окосел.
Исповеди я не считал. Тем более, что в полном обрядовом исполнении она была только одна, все остальное сводилось к разговорам по душам.
— Какие доходы — такой и дом.
Фамилия Белоцерковский никак не поддавалась хозяину доходного дома monsieur Durand, посему он эту фамилию недоперевел на французский и получил Leblanc (по-русски звучит не очень, да). Белоцерковские решили ответить взаимностью. Первый вариант — Du Rhin, Рейнский — не вполне подходил фонетически и ни во что интересное не переделывался. Второй вариант — Durant, длящийся — тоже ни к чему бы не привел, если бы не вмешательство Савинкова, предложившего перевод «Долгов».
— На площади самоубийство, нужна помощь!
Как позже выяснилось, помощь и правда была нужна: самоубийство было неудачным.
Вчера в Париже были русские, а завтра будут новые русские.
Про то же, ещё доигровое: В общежитии смена белья — филфак меняется с истфаком.
Все смешалось в Петрограде. Монархист взорвал завод. Эсеры подписали пропуска на выезд Романовым.
Обыск в церкви происходил четыре раза. Два из них — с переворачиванием матрасов, залезанием под кровать, сниманием с тумбочки, моделирующей престол, тряпочки, моделирующей антиминс…
…Когда после игры я снимал ту-то тряпочку с той-то тумбочки, на меня выпали четыре скляночки с порохом. Вот хотя бы в отчете мне поверьте, что я решительно ничего не знал о том, откуда они там взялись!
(И расскажите кто-нибудь уже!)
В процессе одного из обысков.
ЧК: Где порох?
Мы: Какой порох?
ЧК: Где порох?
Серафима (Мышь): Ну, на заводе, наверное, его там производят!
ЧК: Где порох?
Голос из коридора: Завод взорвали!
Я: Видать, и правда порох был на заводе!
Еще про завод: Как вы яхту назовете, так вам и надо! (Завод назвали именем Озолиньша, погибшего от взрыва в первый день игры).
Еще про Озолиньша: Патологоанатом умер, но все равно поехал на работу.
Петроград. В церкви сидит семейство Романовых-Палей, собравшихся на выезд (как раз с теми самыми пропусками, где одна подпись эсерская, а другая поддельная). Меня обуревает паранойя, и я иду к мастеру выяснять, все ли ок с такими прекрасными документами; мастер идёт к ЧК; ЧК тем временем расстреливает Савинкова. Стою я с пропусками в кармане и с сестрой в обнимку и смотрю на это...
Ах да, сам я умер в Париже и выжил в Петрограде. (Так умирать в "Салюте" более одного раза за игру традицией не стало.)
В Париже — преимущественно из-за того, что мы с кюре не сошлись в одном месте из блаженного Августина.
В Петрограде — из-за того, что согласился сотрудничать с ЧК. Очень много думал после этого. Все ещё думаю.
[Вообще, заметим в скобках, выслушав вечером первого игрового дня историю падре об убивании меня за рамками игры, я подумал "Какая классная история, подумаю после игры, ок ли мне с ней дальше, или у меня тут будет что-то свое". Было малость неожиданно, что в следующий игровой день она пошла как уже совершившаяся...]
Отслужено:
Вечерня — один раз, причём в пятницу, а не в субботу, как планировалось изначально, из-за чего ее пришлось сколько-то редактировать на ходу.
Панихида (на самом деле, лития) — 5 раз или около того, причём всегда как минимум по двоим сразу, а то и больше (и один раз — прослушана из позиции лёжа).
Вопрос: почему я не написал ее заранее во множественном числе?
И ещё был вопрос, не выучу ли я ее за игру наизусть, но нет, не выучил, но под конец читал бы уже и вовсе не запинаясь, если бы не окосел.
Исповеди я не считал. Тем более, что в полном обрядовом исполнении она была только одна, все остальное сводилось к разговорам по душам.
Анекдот от коллеги, сколько-то пророческий.
Русско-татарское село. Идет батюшка после Пасхальной службы веселый. Видит - мулла сидит. Он ему: "Христос Воскресе, мулла Ибрагим!" И мулла отвечает: "Ай молодца!"
Почему ЧК считает, что мы не сочувствуем революции? Мы очень сочувствуем революции...бедная революция. (с) Глеб Самарин (я)
На военном положении значение синуса может достигать четырех (с) Ирина Самарина (Змея, человек, который сломал ЧК)
- Последний бастион, который я надеюсь не сдать - это...пожалуй, русский язык.
- Да Господи, что с русским языком-то будет? Что они, твердые знаки уберут из слов, что ли? Или букву "ять"? (с) Ветка и Лина (Арта и Эльза)
Если в ЧК спросят, как к их делу относятся в редакции, я скажу, что мы в полном составе сейчас оплакиваем чекиста. И это будет чистая правда! (с) Ветка (Арта) (Оплакивали Иварса Озолиньша, и это была чистая правда!)
(И спасибо еще раз - возможность исповеди дала ПА очень, очень многое).
Fred, весело у вас было!
Подбегает великая княжна Анастасия, только что стибрившая порох с завода к батюшке.
- Скажите, Вы умеете делать бомбы?
- Нет, это к моему дяде.
Alex Kerven, н-да, дядя-то подсказал бы